Сайт русского писателя Владимира Медведева

Владимир МЕДВЕДЕВ

Иосиф от поэзии

Слово о  Бродском

  Мировая культура, словно женщина, отдающаяся любви и страсти в объятиях множества творцов, распахивается перед Бродским, впуская его целиком в своё любящее пространство, навечно вмещаясь в его поэзию, где и дремлет, закутавшись в его стихотворные строки и образы, ожидая плодоносящего мига, – встречи с внимательным читателем, любящим интеллектуально-чувственную поэзию русского еврея, некрещеного христианина России, сумевшего стать её сыном, воплотившегося в её языке, раздвинувшего его просторы до пределов российско-мирового искусства, и бескорыстно отдавшего это явление в пользование и для общего наслаждения поэтов и просто – читателей, устранив их ревность друг к другу, раскрывая своим творчеством новые грани любви и труда, видеть которые может лишь душевно зрячий, неангажированный человек, нет – Сын человеческий, ведь все мы от Бога, от его большой Любви, которая и делает нас людьми, отличая от зверей, но не четвероногих, а двуногих, у которых вместо разума и сердца – пустоты, наполненные отчуждением и вечным нарциссизмом, мешающим им любить кого-либо, кроме себя,  обкрадываемого узостью субъективизма и догматизма, бессильно гипнотизируемого достижениями классиков, вместо того, чтобы пойти вместе с ними, повести их за собой к сияющей лазури неисчерпаемого пространства любви и Божьего дара, способного создавать новые творения достойные Богочеловека, зовущегося поэтом, идущего через пространство и время, которые стали для него настоящим, во всей беспредельности своих понятий – реальным и мистическим одновременно, но и мы воспринимаем территорию его творчества настоящим, реальным явлением мировой культуры, вобравшей его в свои колдовские, женственные пределы для обоюдной любви и страсти, которую он скрывал, не трезвоня о ней, как истинный мужчина, но которая  так и сквозит в его оригинальных строфах, образах, мыслях, доступных  всем, как любая женщина, но отдающаяся полностью только любимому и любящему, отдаваясь наедине, при свете свечи или электрической лампочки, что суть – одно, ведь главное - в любви, а не в свидетельстве этого посторонним взглядом, который волен обронить любой скептик или далёкий от понимания  любви и творчества индивид, - опустошающий свою душу и тело промискуитетом, - не понимающие свою незначительность перед лицом зеркального отражения Бога, а значит –  теряющие себя, как Иуда или наркоман, в тщете удовольствия  регулярной беспорядочности, которая несравнима с блистающими россыпями моногамной любви, продляющей миг в бесконечность, отрывающей нас от инстинкта животного и вмещающей наши возможности в искусство любви, в творчество любви, интегрирующей все достижения мировой культуры в восторженном экстазе творения, становящегося достоянием всех, стремящихся к любви как к познанию себя мира, себя в мире и мира в себе, сознающем всё значение своей незначительности, навязываемой нам всем двадцатым веком, дифференцировавшим истину на винтики, которые уже неспособны её вместить, утратив свою человеческую разумную идентификацию и способность вмещать красоту, спасающую мир нас в мирен своим творческим отношением, отвергая саму возможность этого, предлагаемую Бродским и другими поэтами мировой культуры, которую мы сами отдаляем от себя, поддаваясь соблазну небытия и воле антихриста, детерминирующего нас в миге нашего существования, не дающего  нам приобщиться к традиции усвоения всего спектра мировой культуры, что  демонстрирует нам Иосиф Бродский своим культурологическим  творческим методом, своим культурреализмом, - новой реальностью или виртуальностью современного способа познания человечеством самого себя во всём богатстве проинтегрированной мировой культуры, проинтегрированной не математиками от политики и государства с его человеконенавистническими методами подавления личности, а поэтами от Бога и мира сего, данными нам, как явление Христа народу, - явно и магично, чтобы остаться с нами навеки, только б суметь вместить всю значимость  этого явления, скрадывающего нашу современную разобщённость душ приобщением к всеобщей красоте и магии искусства вообще и поэзии в частности, которая способна даровать нам вкус к жизни, отторгая от всего низменного, недостойного звания человека, являющегося частью культурной цивилизации вечного, манящего и пугающего  нас своей недостижимостью и возможностью данной нам в миге нашей жизни, неотделимой от бесконечности человеческого бытия, искрящего творческими достижениями или зияющего чёрными дырами сожженных нами самими своих неповторимых жизней, брошенных нами в пасть судеб по велению лжепророков и белокурых бестий, вбирающих нас в своё чрево и выбрасывающих потом за ненадобностью фекальным мусором на свалку истории людской недалёкости и беспечности, обкрадывающей наше существование и лишающей нас смысла  жизни, которого нет и не может быть в отрыве от традиции, понимаемой как продолжение и усвоение мировой культуры, как передачу культурной эстафеты от одного века к другому, что и продемонстрировал своим творчеством Бродский, доказав этим моногамность своей человеческой любви, принятой, как эстафета, из уст Христа – поэта Вселенной, одарившего нас метафорической вечностью любви к ближнему как к самому себе, ставшего частью мировой культуры, той, обладающей животворящей потенцией частью, которая есть Слово, и к которой нас приобщает творчество поэта нашего времени – Иосифа Бродского, сумевшего вместить в себя эту часть мировой культуры, войдя в её любящее пространство творцом бытия человека в культуре и культуры в человеке и его творении – поэзии, как явлении доступном всем людям, не желающим обкрадывать себя перед лицом вечности, наблюдающей за всеми нами с жадностью прожорливой геенны, и которую мы способны нейтрализовать лишь своим собственным сотворчеством с поэтами, с традицией приобщения к мировой культуре, к прекрасной стороне бытия, способной полностью раскрыться  лишь в миге нашего индивидуального бытия, что порой ускользает от нашего сознания, делая нас невосприимчивыми к поэзии наших будней, которую мы сами родним со скукой, не вмещая подсказки Всевышнего о несоответствии нашего бытия нам самим, отторгаясь от поэзии Бродского и других поэтов, интегрирующих нас в мировой соборный культурный процесс, являющийся частью непостижимой битвы в просторах Вселенной с энтропией альтернативной философии бездуховности, бездушности, бесчеловечности, стремящейся вовлечь миг нашего существования во имя будущего, которого нет, ибо есть лишь настоящее – мировая культура неподвластная времени и пространству, которую надо лишь вместить, к которой на лишь приобщиться, и больше не будет силы способной нас разлучить, а это значит, что вы приобщились к вечности, и она вместила вас, и вы сами стали вечностью, утверждая в миге непрерывность культурного освоения бытия, став сотворцом поэта, проявляя свою божественность этим свободным актом творения своей собственной человеческой судьбы, преодолевая пугающую мистическую предрешённость, навязанную нам, нашему разуму веками языческого страха перед свободой человеческого поступка, страха, отторгающего нас от всякого творчества, делающего рабом принуждения властьимущих, толкающего нас в сторону от самих себя, от нашего божественного предназначения быть человеком, быть творцом, быть похожим на Богочеловека, дающего нам себя для всеобщей любви, которая  есть трагедия непонимания, трагедия бытия, дискретно разрывающего нашу любовь, превращающего соборность божественного чувства в мелочность эгоистических страстишек, затмевающих наш разум, превращающих нас в роботов, не вмещающих даже мысли о том, что красота может быть доступна всем без исключения, что мы, может быть, и родились на свет лишь для того, чтобы вместить само понятие красоты  человеческих отношений, красоты преображаемого и преображённого мира, преображённого созидательной творческой силой поэтов, идущих впереди нас всех с факелом собственного сердца, пылающего для  любви вечной и сгорающего ради нашего постижения этой нехитрой истины, которая запечатлена в произведениях мировой культуры, в которую поэт вмещается вместе с нами, с нашим миром, делая нас всех частью вечности, приобщая к бессмертию всем своим творчеством, как это делал Бродский, сумевший стать поэтом мировой культуры, сотворцом Богочеловека, приглашая нас идти за ним следом, ведь читатель это тоже соавтор поэта, соавтор Богочеловека.

1999-2000